Тайлин наблюдала за Нанами и ей становилось смешно. Она едва сдерживала злобный смех и все так же стояла у стены, скрестив руки.
- Ты знаешь, что значит сбежать из дома? – злобно проговорила Тайлин, решив, наконец, вмешаться в разговор. – Ты когда-нибудь это делала?
Злостная гримаса исказила ее лицо.
- Нет, вы только посмотрите на нее – униженная и оскорбленная! Ха! Мне смешно, - Тайлин чуть наклонилась к сидящей Нанами. – А ты знаешь, как тебе придется возвращаться? А? О, возвращение – это двойное унижение! Ты получишь от этого искреннее удовольствие, - прошипела Тайлин. - Подумала, как объяснишь отцу причину своего бегства? Чье слово имеет больший вес – твое или ее?!
Слова словно текли рекой из Тайлин, и она уже не могла остановиться. Внутренне переживая за Нанами, она злилась на нее за то, что та не может отвоевать у мачехи принадлежащее ей по праву – любовь и заботу отца.
«Дура, у нее же есть все! Отец… родной отец. И ее настоящий дом. А она вот так вот все отдает этой ведьме».
- Хочешь бежать – беги, но пока ты будешь слоняться в поисках нового образа жизни, здесь, в твоем доме, все изменится. Думаешь, что когда вернешься сможешь состроить из себя жертву?! Ха! Боюсь, что жертвой будет твоя мачеха. А ты, - Тайлин еще ниже наклонилась к Нанами, - ты будешь выглядеть истеричным подростком, которого, - «злобная усмешка», - нужно срочно лечить.
Тайлин выпрямилась и надменно посмотрела на Нанами.
- Уверена, мачеха подыщет для тебя чудесный психиатрический «санаторий», куда ты и отправишься после «триумфального» возращения.

«Вот идиотка!», - сначала Тайлин бесилась, но сейчас ей стало откровенно жаль Нанами и она посмотрела на нее с жалостью и сочувствием. – «Если бы все было так легко, я давно была бы свободна и счастлива».
- Злость всегда обоснована. Ты просто не видишь причины, - ухмыльнулась Тайлин.
«Интересно, я так же глупо выгляжу, когда злюсь?», - посмотрела на Нанами и улыбнулась.
- Хочешь позвонить отцу? Звони. Но я не думаю, что тебе это поможет. Твоя мачеха взрослая и не думаю, что глупая женщина. Скажи папе, что она тебя ударила, и она убедит его, что так и надо. А ты затем получишь по полной программе. Ах, да! Я забыла, - Тайлин изобразила презрение. – Ты же можешь позвонить дворецкому и он тебя выручит.

ГОНИЧНОЙ?! Что, она себе позволяет. Пусть Рейка и убила почти всю мою гордость, но все-таки, капелька еще осталась.
- Знаете, Тайлин, ваше предложение очень заманчиво, но я лучше буду терппеть надаки моей мачехи, чем работать на ВАС.
Лучезарно улыбнулась, в душе снова появилось желание ударить её по голове. Но сумка была отдана Тамаки, а под рукой ничего тяжелого не было. Повернулась к Тамки.
- Да, я с удовольствием погощу у вас, но при условии, что вы не покините меня. Я буду чувствовать себя не ловко в чужом доме. Прошу вас...
С надеждой смотрела на Тамаки, а слова про репутацию пропустила мимо ушей.

Отредактировано Nanami (2008-03-23 03:18:23)

- Твое право, - Тайлин равнодушно отозвалась на слова Нанами.
«А действительно, что это я решила играть в спасительницу и помощницу?! Даже как-то глупо. В любом случае каждый получает то, что он заслужил. Ведь свобода – это право выбора. Выбор?»
После этого, так неудачно прозвучавшего в голове, слова, Тайлин вновь вспомнила деда.
«А у меня этого права нет!»
- Передавай привет папе, - сказала Тайлин и с этими словами стянула с себя платье, которое ей дала Нанами и повесила на перила лестницы. – Извини, что не выстирано – горничной нет.
Бросила взгляд на Тамаки.
-  Не люблю шумные места… А по поводу нашей договоренности – считай, что ее больше нет, - ответила она и стала спускаться по лестнице.

Нанами совсем перестали замечать. Она удивленно смотрела на ссорящихся Тамаки и Тайлин.
Боже она может ссориться всегда и везде, ей ни важна ни обстановка, ни человек.
Думала девушка, смотря на злящуюся Тайлин.
- Я думаю, что вы сможете продолжить свои перепалки в машине. К тому же водитель уже давно ждет нас.
Медленно начала спускаться по ступеням.

«Он надо мной издевается. Я его ненавижу!» - подумала, взглянув на издевательское лицо Тамаки.
Гнев достиг своего пика. И Тайлин было уже глубоко наплевать на приличия, на то, что она кричит в чужом доме и даже на то, какие именно слова она говорит. Слова, которые она никогда не произносила вслух. То, что она все это время держала в себе, неудержимо вырывалось наружу.
- Ты, наверное, думаешь, что я маленькая разбалованная девчонка?! Да, ты прав, Суо – жизнь меня все это время щедро награждала и баловала. Награждала, когда я замерзала от холода в этом мерзком Лондоне. Баловала меня, когда я питалась объедками из помойного ведра. И когда Харперы меня усыновили – это тоже было невероятной удачей потому, что здорово быть Приемышем в семье. Здорово, когда все тебя ненавидят и пинают. Удивительно приятно, когда все указывают тебе на твое место. А где оно – это место? Для хозяев я прислуга, а для прислуги я хозяйка. Кто я? Домашнее животное в доме Макса Харпера – со мной можно играть и делать все, что угодно. И это так по-детски, отказываться  от всех этих благ, подаренных судьбой, и стремиться выбрать для себя что-то иное, что-то лучшее. Но есть то, за что я особенно благодарна судьбе, - глаза Тайлин начали блестеть, а к горлу подступал ком. – За три невероятно чудных месяца в моей жизни, когда я каждый день смотрела, как умирает самый близкий мне человек, - голос начал срываться. – Когда каждое движение для нее отзывалось адской болью, когда лучшим другом стал аппарат для ингаляционной анестезии, а вся жизнь свелась к ожиданию обезболивающего укола. Спасибо судьбе – это высшее удовольствие смотреть на страдания самого дорого тебе человека, и осознавать, что ни деньги, ни власть, ни мольбы и унижения – ничто не способно помочь.
Тайлин еще раз с вызовом взглянула на Тамаки. Она тяжело и часто дышала, точно пробежала не один десяток километров.
- Да, Суо! Я действительно баловень судьбы, но, являясь, как ты сказал, маленьким и глупым ребенком, совершенно не хочу признавать этого!
С этими словами, Тайлин развернулась и выбежала в ближайшую дверь.

«Что я делаю?», - вертелось в голове Тайлин, когда одна выбежала за дверь.
Оглядевшись она так и не нашла выхода – кругом была только высокая стена.
- Отлично, - произнесла она и опустила голову. – И что теперь делать?
Ужасно хотелось поскорее убежать из этого дома, и накативший стыд за собственную несдержанность только подгонял. С одной стороны, от сказанных слов стало легче – словно упала часть груза висевшего на сердце, но, с другой стороны, было невыносимо стыдно за свое поведение. Тайлин подошла к стене и положила на нее руку. Выхода не было, а возвращаться назад и сталкиваться с Тамаки и Нанами ей совсем не хотелось.
- Конечно, это занятие не для леди… хотя… разве я леди? – она посмотрела на угол стены, примеряясь, как бы на нее взобраться.
Когда дверь открылась, Тайлин резко обернулась и прижалась к стене.
«Не успела», - подумала она и, опустив голову, стала рассматривать землю.